Девачки за рулем

- Слышь, мужик! - свесилась из окна трамвайвожатая - могучая женщина в бандане и оранжевом жилете. - Ты чего над девушкой издеваешься? Ну-ка убери машину с путей!
- Да щаз! - вызверилася Виктор Петрович. - Кругом бабы, спасу от вас нет!
- Вот и убирай машину, раз спасу нет. Ишь раздухарился!

Виктор Петрович побухтел, но вылез заводить машину. Пока он отъезжал в сторону, трамвайвожатая улыбалась мне и делала успокаивающие пассы руками. От умиления я обильно прослезилась в ответ, зато села в машину с таким видом, будто только что отбила Порт-Артур у японцев. Женская солидарность - страшная сила!

Виктору Петровичу крепко от меня доставалось. Поэтому в особенно критические для своей жизни минуты он переходил на иностранный русский:
- Я тебе говорю тормози или я тебе говорю газуй? Я тебе говорю что? - надрывался он.
- Говорите что? - пугалась я.
- Ну и ехай, раз говорят тебе что! И смотри у меня, ещё раз переключишься с первой скорости на четвёртую - урою!

Однажды, лишь однажды на улице Виктора Петровича случился праздник - в нашу группу бешеных амазонок затесался молодой человек Аркадий. Аркадий ездил уверенно, даже залихватски, тормозил со скрипом. Виктор Петрович отдыхал с ним душой, провожая, умывался слезами. Я Виктора Петровича очень даже понимала и жалела, но ничем помочь не могла. Доводила до исступления идиотскими вопросами, упорно путала рычаги. На каждом повороте, например, шерудела дворниками - якобы поворотник включала. Виктор Петрович терпел-терпел, а потом взрывался. В минуты гнева в нём просыпался бывший танкист, требовал от меня невозможных вещей - тормозить задней ногой или переключать скорость передней рукой. Я старательно искала в себе задние ноги. Не найдя, искренне переживала.

К десятому занятию научилась крадучись ездить по правому ряду за рейсовым автобусом, терпеливо останавливалась на остановках. Умела также пунктиром разогнаться и затормозить за пять метров до светофора - боялась проскочить на красный. Но особенно прекрасно мне удавалось замереть на подъёме. Чтобы тронуться в путь, оборачивалась к машинам сзади, и показывала рукой, чтобы подали назад. Иначе, мол, за себя не отвечаю.

Виктор Петрович в какой-то момент смирился с моим стилем езды, и даже пытался между своими аффективными состояниями рассказывать истории из своей жизни. Про какую-то Варюшку рассказывал, мол, красавица была неимоверная, глаза раскосые, сама стройная, тонконогая. Боясь спугнуть его лирический настрой, я мчалась в неведомые дали за рейсовым автобусом нумер 275. «Только бы не заезжал в депо», - кручинилась про себя.
- Ласковая, ручная, - вздыхал Виктор Петрович.
«Ручная», - передразнила я про себя. - «Сатрап какой».

- А расстались-то чего, раз такая ручная была? - не вытерпела я.
- Как это расстались? С кем?
- Ну, с Варюшкой вашей. Замуж не пошла?
Виктор Петрович чуть не поперхнулся сигаретой. Долго кашлял. В общем, оказалась Варюшка лошадью, с которой ему в детстве пришлось расставаться по причине переезда из деревни в город.
- Вот ведь горе горькое!- ругался Виктор Петрович. - Ни ездить, ни слушать не умеешь. Кто тебя такую замуж возьмёт?
- Так ведь уже!
- Бедный твой муж!
Расстались мы ласково. Виктор Петрович пожал мне руку, пожелал удачи.
- Это. Не поминай лихом.
- Хорошо.
- Мужа береги!
- А то!

Оставшись без родного инструктора, я какое-то время ездила с коллегой Ленкой. Ленка упиралась быть моим штурманом, мотивировала свой отказ наличием сына, мамы и тёти-шизофренички.
- Кто о них позаботится, если не я? - била себя в обширную грудь Ленка.
- Ну как хочешь, сама справлюсь, - вздохнула я.
В конце рабочего дня я застала её возле моей машины.
- Поехали что ли?
- А как же тётя-шизофреничка?
- Поехали говорю.

Штурманила Ленка две недели. Всё это время мы проездили в машине с запотевшими стёклами - не могли кнопку кондиционера найти. Рисовали ладошкой узоры на лобовом стекле.
- Торгази! - кричала Ленка, узрев в опасной близости габаритки другой машины.
- Так тормозить или газовать? - огрызалась я.
- С тобой заикой станешь, млять!
- А чего сразу млять?
- Нет, млять, Шумахер!

- Мать твою перемать, - ругалась на следующий день Ленка, - это что за кнопка?
- Не знаю.
- Нажимаю.
- Нажимай.
- Главное, чтобы не катапультирование. Ааааааааааа! Пикает!
- Без паники! Значит, это аварийка.
- Фух! А это что за кнопка?
- Нажимай!
- Нарка, иди ты в жопу. Где инструкция?
- Где-то там в бардачке.
- Открой.
- Не могу.
- Почему?
- Кнопку заело!

Однажды мы с Ленкой видели женщину. Такую, знаете, всю из себя ухоженную, в дорогих туфлях, узкой юбке и декольте. Мы её аккуратно объехали, припарковались и вышли утешать. Потому что женщина плакала посреди проезжей части, облокотившись о капот своей машины. Прям рыдала. Мы решили, что человека постигло страшное горе, и она выскочила, душевно расхристанная, на перекрёсток.

Оказалось, что женщина только позавчера села за руль. А кругом ездит такое количество чёрствых мужиков! Так и норовят матом рассказать, куда ей надо на своей машине проследовать.
- Девочки, а вы когда перестраиваетесь, куда смотрите? - сквозь слёзы поинтересовалась она.
Я села в машину, стала показывать, куда смотреть, когда перестраиваешься. Ленка наглядно прыгала то справа, то слева. Изображала из себя проезжающие машины. Проезжающие взаправдашние машины крутили пальцем у виска и посылали нас матом в разные места. Нам было пофиг на них. Мы творили благое дело - спасали человека от нервного срыва.

Через месяц я уже достаточно сносно ездила за рулём, и даже научилась уверенно парковаться. Сначала парковалась десять минут, потом пять, а однажды настал благословенный день, когда я воткнулась за несколько секунд в масенькое пространство между двумя машинами.
- Ого! - зацокал языком мужик из соседнего автомобиля. - Паркуетесь, как мужчина.
- А вот нифига! Как женщина паркуюсь!

Я уже давно за рулём, лет восемь как. Муж говорит, что езжу неплохо, а друзьям хвастает, что я единственная женщина, в машину которой он не заползает, как на минное поле. Эти мужики - настоящие гендерные шовинисты, бессмысленный риск и большую скорость считают доблестью, перестраиваются без поворотников.

Так что не комплексуйте, девочки.
Ездим мы аккуратнее и лучше, ведём себя на дорогах вежливее.
За нами будущее.
Y хромосома-то тогось, говорят, мутирует.
Так то реванш за нами, ггг.

© Greenarine