После легкого ужина я вышел в сад, чтобы продолжить работу по изготовлению бордюра.
Ирина уже минут 15 возилась на своих клумбах возле калитки.
Выставив очередной участок опалубки, я включил бетономешалку, всыпал в нее щебень и песок, отмерил необходимое количество цемента,влил воду, оценил подвижность смеси, и добавил еще немного воды - пусть бетон будет более текучий. Так он легче заполнит форму.

Перед несложным, но тяжелым процессом переноски ведер, наполненных бетонной смесью, решил закурить. Выпустив в сторону летнего заката практически идеальное колечко дыма, я стал прикидывать, сколько еще успею сделать замесов за сегодняшний вечер, и примерно сколько еще дней мне предстоит бетонировать. По всему выходило, что бордюры я окончу за три вечера, потом останется еще две дорожки, примерно по четыре куба каждая, итого еще около недели. Еще неделя, и конец битвы за обустройство! Это надо будет отметить!

Из-за шума бетономешалки, я не услышал шагов своей жены, а почувствовал ее присутствие каким-то другим образом. Повернулся к ней. Ирина делала знаки выключить агрегат. Её губы сжались в тонкую линию, скулы неприятно заострились, глаза сузились. Так она выглядит лишь когда очень зла, что бывает крайне редко. Что случилось?

Как только затих двигатель, и щебень перестал скрежетать о лопасти, Ирина сказала:
- Он опять приехал. Я не пустила его во двор. Стоит у калитки. Я сказала, чтобы он проваливал, он смеется. Пожалуйста, сделай что-нибудь!
- Сейчас попробую, ты главное не волнуйся, иди в дом отдохни. Все будет хорошо.

- Здаров, Жека...
- Привет, Тём. Чего ты тут, на лавочке, посредь дня? Совсем заняться нечем?
- Не-а. Скукотища. Слушай, Жек, а вот чего наши папики делали, когда были в таком же возрасте и было скучно?
- О, мне мой вчера за ужином как раз рассказывал про свое детство. Столько слов теперь новых знаю. Они играли в игры!!!
- Че ты мне паришь? Тогда компы были в зачаточном состоянии, занимали целую комнату и были только у избранных!
- Да не на компьютере, балда! Они на улице играли!!! Например, в прятки.
- О-па. А чего это такое?
- Ну это знаешь, как... Как в квест играть, во! Ну типа Мист. Только проще. Ходишь по улице и ищешь-ищешь...
- Артефакты?
- Фиг знает, может и артефакты. Мне папан детали не рассказывал, только генеральную идею... Или вот еще игра - жмурки.
- А эт че?
- Ну тоже как в квест, только с выключенным монитором. Наощупь и по звукам искать надо.
- А, то есть следующий уровень. Ясненько... Но я квесты как-то не особо...
- Да у них там на все вкусы было. Ээээ... Сложное название... А! Казаки-разбойники, во! Это, братан, командная игра!
- Как Контр Страйк? Так если они в реале играли, игра получается - одноразовая. Всех убью, один останусь...
- Не, они там тоже все жулили. Типа из ненастоящих ружей палили. Или ружья настоящие, а патроны холостые - не помню...

Сергей Иванович любил женский пол. Нет, не так. Сергей Иванович ЛЮБИЛ женский пол. Так вернее. Причём любил он этот самый пол чаще всего во время отсутствия дома мужа, указанного выше пола. Причём этот Сергей Иванович отличался редкой субтильностью, плешинкой, очками, в общем, внешностью обычного кабинетного учёного. За что его так любили женщины, остаётся тайной за семью печатями и по сей день. Сергей Иванович мог соблазнить абсолютно любую. Практически любого возраста, характера, религиозных убеждений, материального достатка и т.д.

Но,поскольку питал он редкую слабость к наставлению рогов мужьям женщин, бывало ему перепадали несколько фонарей под глазами, пара выбитых зубов и традиционное спускание по лестнице. Однако самое оригинально наказание он понёс так...

Стоял весёлый мартовский денёк, Сергей Иваныч бодренько топал в потрёпанном пальте, с букетом в руке, коробкой конфет под мышкой и презервативом в кармане к очередной своей пассии. Следующие часы обещали быть весьма приятными. И Сергей Иваныч уже предвкушал упругие перси своей желанной.

Итак, он пришел, дева уже была в лёгком халатике, и Сергей Иваныч решил пропустить стадию чаевания, и сразу перейти к самой соблазнительной части процесса. Они прошли в спальню красавицы, и Сергей сбросил свои потрёпанные штаны...

- Так это вы?
- А это, значит, вы?..
- Мда-с...
- У-гу... Можно присесть?..
- Что тут поделаешь?.. Присаживайтесь.

Присаживается.

- Я вас, если честно, немного другой себе представлял...
- А уж я то, как приятно удивлена. Рвусь от счастья!..
- Ну, что? Так и будем?..
- А что прикажете?..
- Заказать?..
- Заказывайте. Всё равно вечер... пропал.
- Разделяю ваше горе... Давайте, что ли по маленькой?..
- Да чего уж там. По большой.

Заказывает.

- В объявлении говорилось: "стройненькая".
- А вы, выходит, тот самый "крепенький"?..
- Позволю заметить, ваша стройность, мягко сказать, слегка преувеличена.
- Признаться, и ваша крепость под большим вопросом... А вас не устраивают пышные формы?
- Не настолько.
- А где обещанный блондин?.. К чему вы напялили эту лысину?

Когда просыпаешься с похмелья всегда присутствует неуловимо короткий миг, когда тебе хорошо. Это происходит в промежуток от пробуждения, до осознания того насколько сильно тебе сухо во рту. Потом приходит головная боль и осознание того, что ты выплыл из забытья не весь. Почему-то в забытьи остаются такие неважные детали, как, например, дорога домой накануне или, в случае очень удавшейся вечеринки, ФИО самого себя.

Василий Петрович всплыл из небытия в лучших традициях жанра, когда ФИО помнится, но относительно вечера накануне, старая тетушка Амнезия ехидно задает вопросы: «А как вы попали к местожительству?», «Не нарушили ли вы вчера приличий» и вопрос века: «А чего вообще было вчера, а?».

Далее тетушка Амнезия с нескрываемым садизмом напомнила о сварливом характере супруги Василия Петровича и посоветовала не просыпаться еще хотя бы года полтора, чтобы неудовольствие супруги притупилось хоть немного. Василий Петрович, собирался было последовать этому вполне разумному совету, но осторожное покашливание в спальной нарушило его планы.

- Не так уж много я и выпил. - превентивно начал оправдываться Василий Петрович, не открывая глаз - Видимо водка была некачественной.
- Господин плохо себя чувствует? - сочувственно произнес голос супруги - Что я могу сделать для своего господина?

Явись Василию Петровичу тень отца Гамлета с таблеткой Алка-Зельцера, удивление было бы не таким сильным.
- Маш, ну... честное слово... - пробормотал Василий Петрович и открыл глаза. - Я чего-то сам не заметил... - И осекся. Супруга стояла при полном параде, в лучшем платье и боевом раскрасе косметики, с подносом в руках.
- Не угодно будет господину позавтракать? - спросила тихо супруга.

- Здравствуйте. Вы за компьютером?
Почему-то решаю ответить:
- Ага.
- Замечательно. Знаете, я сегодня шёл с работы и видел выкинутого кем-то котёнка...
- Поздравляю.
- И вы знаете, он сидел в картонной коробке, прячась от дождя.
- Вы приватом не ошиблись?
- О, нет, что вы. Можно дорассказать?

Мне интересно. Просто интересно.

- Валяй.
- Так вот, он сидел в коробке, а коробка валялась на боку. И котёнок сидел спиной к миру.
- Чего?
- Он сидел мордочкой к дну коробки.
- Дно - это же снизу?
- Я же сказал, коробка лежала на боку.

Как-то глупо... но почему-то интересно.

1 июня. Вышел с работы, попал под проливной дождь. Елки-палки, с утра ведь солнце было! Пока насквозь мокрый бежал до машины, понял, что еще остались кой-какие спортивные навыки. Не может не радовать! Да и ребенком себя на мгновение почувствовал! Давайте все будем бегать под дождем, сняв обувь! Это так здорово!

2 июня. Проснулся от того, что у соседей дочь села за пианино. В восемь? Нет, в пол-восьмого утра! Представляете? А малышка определенно растет. Еще месяц назад ей совсем не удавалась эта гамма. Договорился с юным дарованием, чтобы играла каждый день именно в это время - будильник я совсем не слышу...

3 июня. С шефом что-то непонятное творится сегодня. Мне вручили дополнительный проект и пообещали уволить, если не выполню до 7-ого числа. Эх, где наша не пропадала! Давно хотел понять, насколько долго я могу обходиться без сна, еды и воды. Баррикадируюсь в офисе.

4 июня. Ну не сходится ничего. И вроде все правильно, а не сходится. Перечитал тучу институтских и школьных учебников, чтобы разобраться. Понял, насколько много я забыл. Теперь разбираюсь во всем намного лучше и готов к повторной сдаче всех экзаменов на красный диплом. Репетиторством заняться, что ли?

5 июня. Что может быть хуже рутинной работы? Только бестолковая работа. Поэтому я счастлив, что мне досталась именно рутинная. Все графики отстроены, программы запущены, сиди, меняй себе данные... Параллельно начал учиться вязать, чтобы было веселее. Пока получаются какие-то странные гибриды шарфов с носками...

Жук: Жжжжжж.... (летит над асфальтовой дорожкой в парке). Жжжжж.... Бля! Кажись, отлетался... жировое тело забито под завязку, крылья не ворочаются, надкрылки как деревянные, челюсти свело... Главком, разреши доложить?
Бог: Докладывай!
Жук: Докладывает старший сержант Жужжалкинс-237634567512! Ресурс выработан полностью, прошу разрешения завершить программу и вернуться на базу.
Бог: Программу завершаешь штатно?
Жук: Так точно!
Бог: Селф-терминейшен разрешаю. Добро пожаловать в нирвану.
Жук: Служжжжжуууу... (далее неразборчиво)

Программист (идёт по дорожке): Чё это там жужжит? (смотрит вверх) Ага, жук!
Жук: Жжжжжж... ну и ладно! (резко снижается, сбавляет обороты двигателя, плюхается на асфальт и переворачивается на спину).
Программист: (провожая взглядом жука) полетал-полетал и грёбнулся. Прямо как моя винда.
Бог (ворчит про себя): Ну ты сравнил, бля! Гавно твоя винда! Она по три раза на дню валится, а меня жук целый сезон отлетал.
Жук (лежит на спине и меланхолически болтает лапами в воздухе): Нииирвааанааа... Заслужжжжил... километражжжж налетал... три сотни баб перетрахал... кусты обожжжжрал... Можжжжно и на покой... Нииирвааанааа... Жжжж...

Пункт приема металлолома. Раннее утро, но пункт уже открыт. Из окошка, позевывая, выглядывает, как заспанный сурок из своей норки, дюжий приемщик. Появляется первый посетитель с похмельной рожей. Он протягивает в окошко какую-то смятую посудину.

- Так, что это у тебя? - вертит в руках посудину приемщик.
- Так кастрюля же, - заискивающе говорит посетитель. - А смял для конспирации.
- Ладно, беру, - неохотно говорит приемщик. - Все, что ли? Тут тебе даже на бутылку пива не хватит.
- А если с крышкой? - подумав, спрашивает посетитель.
- С крышкой должно хватить, - отвечает приемщик. - Неси. Только смотри, Димон, чтобы жена не застукала. Тогда тебе самому крышка, а то и мне. Ты уже пятую кастрюлю за этот месяц сдаешь... Так, а ты чего мне притаранил?

- Тоже крышка, - едва отдышавшись, хрипит уже другой посетитель бомжеватого вида. - Только канализационная.
- Эх, ты! - с укором говорит приемщик. - А если кто в люк упадет?
- Буду только рад гостям! - беспечно машет рукой бомж. - Давай, взвешивай и гони бабки. Может, меня уже и правда кто дожидается. Выпьем по маленькой, полежим, как люди.

- Мальчик, а мальчик, ты-то сюда чего приперся? - рассчитавшись с бомжем, укоряюще говорит приемщик прыщавому подростку. - Да еще с маминым утюгом. Неужели родители тебе карманных денег не дают?
- Дают, но уже не хватает, - шмыгнув носом, пожаловался пацан. - Я подружку себе завел.

- Как это - не было? - спросила я внезапно севшим голосом, - Совсем, что ли? Да у вас ошибка тут, в картотеке, посмотрите лучше!!
- Никак нет, - пожилой Ангел улыбнулся снисходительно и поправил очки в круглой оправе, - У нас тут все записано, все учтено, опять же, все под строгим оком Сами Знаете Кого. У нас за должностное преступление знаете что? - физиономия Ангела посуровела, - Про Люцифера слыхали? То-то. Моргнуть не успел - скинули. «Оши-и-ибка». Скажете тоже...
- Минуточку, - я попыталась взять себя в руки, - Посмотрите, пожалуйста, сюда.

Ангел благожелательно воззрился на меня поверх очков.
- И? - спросил он после секундного молчания.
- Меня, может, и нет. Но кто-то же есть? - я осторожно пошевелила кисельной субстанцией, которая теперь заменяла мне привычный земной организм. Субстанция заволновалась и пошла радужными пятнами.
- Кто-то, безусловно, есть. Но никак не NN, каковой вы изволили представиться. - Ангел тяжело вздохнул и потер лоб, - Я таких как вы перевидал - не сосчитать. И почему-то в большинстве своем - дамы. Ну, да ладно. Давайте проверять, барышня. По пунктам. С самого начала. Так?

- Давайте, - сказала я, решительно повиснув у него над плечом и изготовясь биться до последнего.
- Нуте-с, вот она, биография мадам N, - Ангел вытащил из-под стола здоровенный талмуд и сдул с него пыль, - Ab ovo, дорогая, что называется, от яйца, - он послюнявил палец и зашуршал тонкими папиросными страницами, - Ну, это все мелочи... подгузники... капризы детские... глупости всякие... личность еще не сформирована... характер не проявлен, все черновики... ну, детство и вовсе опустим, берем сознательную жизнь... а, вот! - он торжествующе поднял палец, - у вас был роман в конце десятого класса!

Я никогда не просыпаюсь от звона будильника, я даже не знаю, зачем вообще его завожу. Организм мой сам понимает, когда опоздание на работу грозит стать критическим для моей карьеры (если ее можно так назвать) приподнимается с кровати, отбрасывает одеяло, чешет тестикулы и идет в ванную комнату. Там включает воду, полощет руки, а потом и лицо. Потерев ладонями влажную щетину, я наконец открываю глаза и смотрю в зеркало над раковиной. Откуда на меня пялится совершенно чужое лицо. Уже пару лет как. И это совсем не преувеличение ради комического эффекта при описании похмелья. Оно правда чужое. Совершенно.

Из-под длинной челки моих родных светло-русых волос выглядывают черные кустистые брови. Надбровные дуги выдаются вперед, будто несут знамена. Серые глаза при этом посажены глубоко и вечно недовольно щурятся. Нос крупный, но ни разу, на удивление, не ломаный. Губы толстоваты, но сам рот при этом довольно приятной формы. Челюсть широкая, огромная, как у героев американских фильмов. Подбородок, пространство между носом и верхней губой и щеки чуть ли не до скул занимает черная щетина. Настоящий владелец этого лица явно старше меня лет на пять. То-то весело ему носить мою полудетскую рожу.

Рассказать, каким образом все произошло я не в состоянии - просто не знаю. Могу только описать. Впрочем, и описать сколь-нибудь интересно не получится. Однажды я проснулся, зевнул, побрел умываться и вместо своего вытянутого подросткового, практически, лица увидел в зеркале это. Я ощупал его руками, поморгал, подмигнул и только тогда заорал. Потом умолк. Потом поорал еще. Чужое лицо никуда не делось, только недоуменно пялилось на меня из зеркала. Чтобы не сойти с ума, я решил занять себя чем-нибудь простым. Выбрал бритье. Намылил щеки, взял битву, провел сверху вниз. Ничего не произошло. Чужая черная щетина осталась на месте.

В переполненной столовой место есть лишь за одним столиком, за которым восседает полный, усердно жующий мужчина. К нему и усаживается, предварительно испросив разрешения, очень худой мужчина. Оба они похожи на персонажей известного чеховского рассказа. Тонкий снимает с подноса и расставляет на столике свой обед. Очень скудный: полпорции жиденького мутноватого супчика, жменька какого-то салатика, стакан чая. При этом он неодобрительно посматривает на Толстого, перед которым почти половина столика занята его обедом. Это ярко-красный, с белыми разводьями сметаны, борщ с пампушками (его в это время и хлебает Толстый), тарелка с парой здоровенных котлет, еще одна - с жареным куриным бедрышком, пара тарелок с салатами, тарелка с блинами, стаканы с чаем, компотом.

Толстый - Тонкому (с сочувствием): Верующий, пост держите да?
Тонкий (снисходительно): У меня всегда пост. Я на диете.
Толстый (с хрустом разгрызая хрящик): А, понятно.

Тонкий с шумом втягивает в себя ароматы, исходящие от тарелок со снедью Толстого, гулко сглатывает слюну. Неприязненно покосившись на Толстого, он подвигает к себе тарелку с супчиком и начинает чинно таскать в рот эту неприглядную жижицу.

Толстый: Приятного аппетита! Вкусно?
Тонкий (поперхнувшись): Спасибо, конечно. Но причем здесь «вкусно-невкусно»? Главное, чтобы было как можно меньше калорий и холестерина.

В начале сотворил Бог небо и землю. Земля была покрыта брокколи, цветной капустой и шпинатом, и овощами разными: зелёными, жёлтыми и оранжевыми всех видов, и жизнь у Адама с Евой была долгой и здоровой.

И сотворил Сатана мороженое «Бен и Джерри» и бублики с маслом.
И спросил Сатана Адама: «Хочешь ли ты отведать жирного сыра с бубликом?»
И ответил Адам: «Да!»
И добавила Ева: «И я хочу! И добавь солений!»
И поправились Адам с Евой каждый на 3 килограмма.

И сотворил Бог живой био-йогурт, чтобы Ева смогла сохранить фигуру, которую так любил Адам.
И сотворил Сатана белую пшеничную муку, дрожжи и тростниковый сахар, и перемешал их.
И перешла Ева с 36 размера на 44-й.
И сказал Бог: «Ешь с аппетитом этот зелёный салат из моего райского сада!»
И сказал Сатана: «И добавь в него соус из голубого сыра, и положи рядом чесночный хлеб».
И расстегнули Адам и Ева свои пояса после трапезы.

И сказал Бог: «Послал я вам свежие овощи для здорового сердца, и оливковое масло холодного отжима». И выложил Сатана на стол бараний кебаб, шуарму в пите, и курицу жареную в панировочных сухарях, и предложил есть, не стесняясь. И подскочил у Адама и Евы холестерин до небес.

Только что домой пришел. По дороге в супермаркет зашел, ну так, по мелочам, икры черной купил семьсот пятьдесят грамм, лангуста и сырок "Дружба". В кассе стал в очереди за мужчиной пожилым. Нормальный такой мужчина, даже возможно, ветеран труда. Пиджачок такой на нем крепмленовый, сразу видно, старая школа, сейчас таких не шьют, что вы.

Мужчина расплатился за подгузники, одеколон "Саша" и газонокосилку, и уже на выход засобирался, как тут какие-то люди крепкого телосложения как налетели на него, и давай его вязать, наручники надевать, а мне говорят:
- Пойдемте, молодой человек, свидетелем будете. Задержали мы опасного преступника.
- Никуда - говорю им - Я не пойду. С какой это стати это преступник? Вполне себе симпатичный дедушка, может быть даже орденоносец. Прекратите безобразие и издевательство над ветераном!
А они и отвечают:
- Что вы! Какой же это ветеран? Это известный в городе маньяк-людоед. Мы его полгода выслеживали, и вот, попался, голубчик.
- Да что он такого натворил? - спрашиваю.
- Как это что? Говорим же, людоед. Съел он трех человек разного пола и возраста!
- И что? - опять спрашиваю.
- Как это что? - Больше всех возмущается их главный. Лысоватый такой, в тельняшке.

Рыжий с грустью смотрел на Землю и что-то бормотал под нос.
Слова были едва различимы и Белому Ангелу пришлось прислушиваться.
- Господи, ну почему они из простых вещей делают сложные? Когда же научатся быть просто собой и говорить о себе не боясь кого-то обидеть?
- Эй, Рыжий - Белый Ангел приобнял друга и заглянул в глаза - что опять не так?

Рыжий вздрогнул и грустно улыбнулся:
- Мой Белый друг - все не так. Я уж и не знаю как разорваться на сотню маленьких меня и вложить в людские головы мое понимание.
- Понимание чего?
- Как говорить "нет" - Рыжий присел на облако и взял Белого за руку - Люди совсем не умеют говорить "нет". Почему им кажется, что "нет" хуже чем неведение, молчание или ложь? Эти правила, которые они выстроили внутри себя делают их душу темнее. Нет, она не становится черной. Она просто из белой превращается в серую. А серая душа самая ранимая, потому что в сером стирается грань добра и зла, правды и лжи, боли и радости. В сером надежда обретает боль, а самообман становится счастьем. Как они могут?
- Эх, Рыжий. По-моему именно ты должен знать "как" они могут. Да запросто. И чем больше могут, тем больше делают мир более запутанным. На самых простых вещах закручиваются такие внутренние бури, что всем Хранителям приходится кутаться в крылья и ломать головы, как вложить в простой человеческий мозг понятия слова "нет".