- Ты, Николай, бездарь, - теща прицелилась и щеткой смахнула невидимую пылинку с антикварной статуэтки, - Бестолочь ты.
- Но, мама... - Николай потеребил капор куклы прошлого столетия.
- Тамбовский волк тебе мама. Тыгыдымский конь тебе мама. Даже Воронежский маньяк тебе больше мама, чем я. Ты - наша кара. Не знаю, чем я так прогневала Всевышнего... Не трогай куклу! Она в два раза дороже тебя!
- Мама, я женат не на вас, а на вашей дочери...
- Именно! И это самое ужасное, Николай - дочь я люблю и не хочу навязывать ей свои взгляды на жизнь. Сама-то я довольно спокойно стала бы молодой вдовой.
- Господи, мама, как вы можете такое говорить?
- А что я сказала? Что такого я сказала? Вот почему ей приспичило выскочить за тебя? Какие варианты у нее были! Игорь, например - такой чудесный мужчина! Коммерческий директор крупной нефтяной фирмы. В столице живет! Особняк на Рублевке. Дача в Кусково. Ты бы видел, какие жемчуга он подарил Антонине Петровне, маме Светочки! А ведь Игорь на Светочку даже смотреть не хотел, пока моя дуреха ему не отказала! А что я видела от тебя? Псевдовенецианскую вазу с Малой Арнаутской?! Которую я, как распоследняя идиотка, полтора часа полировала замшевой тряпочкой? Вот скажи мне, Николай, положа руку на сердце - ну почему ты в детстве не играл в футбол?!
- Мама.. я играл в футбол.. - опешил Николай, - Какое отношение..

Впервые я увидела его в метро. Он сидел напротив меня и читал книжку. Роста он был среднего, белокурый, загорелый. Черты лица мягкие. Мне вдруг стало жаль, что сейчас выйду и никогда больше не увижу. И я не стала выходить. Поехала с ним дальше. Думаю, а вдруг он меня заметит. Но он даже ни разу не взглянул на меня. Это мне понравилось в нем еще больше. И я вышла из метро за ним. Он быстро направился к остановке автобуса. И тут я поняла, что должна решиться. И потом, что я, думаю, зря проехала на семь остановок дальше положенной?

Словом, набралась смелости, подошла к нему и, стараясь, чтобы не дрожал голос, спросила:
- Как пройти к Кремлю?

Он так на меня посмотрел, словно я к нему пристаю, ничего не ответил и отвернулся. Но я решила быть настойчивой. Вспомнила, как подруги мне говорили: "Хочешь расположить мужчину к себе - сделай ему комплимент!" И я сделала.

- Там, в метро, - сказала я, - когда вы читали книжку, вы мне напомнили известного актера Дастина Хофмана. Это мой любимый актер! Кстати, многие считают его идеалом красоты современного мужчины. Он даже улыбнулся от таких слов, голос его потеплел, мы разговорились...

Я проводила его домой. Сначала он не хотел мне давать свой номер телефона. Но после того как сказала, что хочу сводить его в театр Ленинского комсомола на "Юнону и Авось", дал. В театр он пришел в отглаженном костюме, безупречной рубашке и модном змейкой-медянкой галстуке. Видимо, я тоже была ему небезразлична. Это придало мне уверенности, и после спектакля я пригласила его к себе домой.

Будильник, взбесившимся сверлом, врезался в мой спящий мозг и я проснулся. Вторник. Это намного лучше чем понедельник, но куда хуже чем среда. Как обычно поплёлся в ванную. Будильник - ванная - поездка на работу - работа - поездка домой - ограниченное личное время - сон - буди... и так далее. Если учесть, что работаю я в офисе последние шестнадцать лет, то обозначенная цепочка происходила со мной... хмм... 134 дня выходных, праздников и отпускных отнимем от 365 и получим 231, ага, теперь умножим на 16... так... 3696 раз. Нда.

Моясь под душем я случайно обнаружил у себя на внутренней поверхности бедра маленькое серовaтое пятнышко, но не придал ему значения: придавать всему значение - придавалка отвалится. Почистив зубы и побрившись я влез в офисный прикид - брюки, рубашка, галстук и отчалил в "любимый" кубик.

7:50. Лифт. Коридор.
Здравствуйте. Всё в порядке. Да, да, хорошая погода, тепло. И вам хорошего дня.

- Диспетчерская! Диспетчерская! Чего молчишь? Это Эс-613...
- Да здесь я, Эс-613! Не ори. Что случилось?
- Какой идиот меня в 1124 дом по 8-стрит отправил? Здесь нет такого дома!
- Подожди минутку, проверю. Во сколько вызов поступил? В 0.18?.. Не 8-я, 9-я-стрит, слышишь? - девятая!
- Поняла, диспетчерская. Чтоб им всем!..
- Не ворчи мне, работай, давай! Все, отключаюсь.

- Алло, диспетчерская?
- Я - всегда диспетчерская! Чего надо?
- Это Эс-224. Запиши: Эндрю Томас... записала? Эндрю Томас...
- Да записала уже! Дальше-то что?
- Занеси в «черный» список. Третий ложный вызов подряд. Зря только время потратила.
- Как это - ложный? Третий инфаркт - не шутка. Наш же клиент.
- А вот фигушки! Эти гады в «Больнице Симсона» совсем обнаглели! Скоро из пятого инфаркта вытаскивать начнут. И к этому Эндрю я лично больше - ни ногой, имей это ввиду! Отбой, диспетчерская...

Сантехник с подозрением смотрел на унитаз. Тот сверкал белым великолепием.
- И? - нахмурившийся Сантехник повернулся к Лидочке. - Что вас тут не устраивает.
- Он! - Лидочка дрожащей рукой ткнула в ватерклозет. - Он не устраивает. То есть совсем.
- Чем? - удивился Сантехник. - Вроде все нормально работает. И вода сливается. И журчит, как надо. И соседей не затапливаете. В чем причина?
- Он разговаривает, - шепотом сказала Лидочка.
- Привет! - булькнул Унитаз.
Сантехник подпрыгнул. На минуту воцарилось молчание.
- И давно он у вас так? - справившись с чувствами, поинтересовался Сантехник: он медленно слезал с лампочки.
- Да вот с неделю, как установили, - Лидочка хлюпнула. - И ведь понимаете - так каждый раз! И еще «Спасибо!» требует говорить.
- Вежливый? - изумился Сантехник.
- Чрезвычайно, - печально вздохнула Лидочка.
- Чайку не желаете? - полюбопытствовал Унитаз.

- Нет, жизнь определенно не удалась... - Тёмкин переводил затуманенный переживаниями взгляд с одного убогого предмета интерьера на другой. - Сколько можно мучиться? Что ни делай - все без толку. Работа - в аду лучше. Личная жизнь - что это такое? Перспективы - отрицательные. Хватит! Надоело!

Руки Темкина, предоставленные разумом самим себе, заканчивали свивать из синтетической веревки петлю. Темкин перевел взгляд на дело рук своих, проверил крепость, подергав, и полез на шатающийся под любой тяжестью табурет. Крюк, предназначенный, наверное, для большой красивой люстры, легко удерживал одну-единственную тусклую лампочку под треснувшим абажуром. Сейчас лампочка перестанет быть одинокой. Темкин прикрепил петлю и, вздохнув, просунул в нее голову. Лампочка тут же пригрела макушку. «Ну, вот и все», - подумал самоубийца.

- Я дико извиняюсь, - раздался внезапно голос со стороны дивана. Темкин едва не опрокинул от неожиданности табурет под собою. - Просто хочется убедиться, что это вот желание повеситься - осознанное, так сказать.

Темкин быстро вытащил голову из петли, спрыгнул на пол и повернулся. На диване сидела черная фигура в капюшоне, болтая перекинутой одна через другую ногой в сандалии.

- Кто Вы? - спросил Темкин, судорожно сглотнув.
- Ну, привет! - развела руки фигура. - Только что в петле был, мог бы и не спрашивать.
- Так значит, это правда?
- Что «правда»? Что смерть существует? А куда ты сейчас отправиться думал?
- Нет, я имею в виду - вот так, приходите и забираете?
- Нет, чай прихожу пить! С сушками!
- Да, глупо сказал, - согласился Темкин.
- Ты это... на вопрос отвечай. Это осознанное желание?
- Да, осознанное! - упрямо мотнул головой Темкин. - Понимаешь...

- ...Так, Джессика, блондинка. Ну что ж, хорошо. А можно всех посмотреть?
- А что там смотреть, вот образец, остальные только фактурой отличаются - там цвет кожи, объемы, волосы...
- Ну а дополнительные опции у них какие-то есть?
- Простите?
- Ну вот как у телефона - блютус, инфракрасный порт, выход в Интернет, еще что-то там.
- Нет, выходов никаких нет, только входы. Да и зачем вам через нее в Интернет выходить?
- Вы думаете, я через телефон выхожу? Зато понты, перед друзьями не стыдно.

Когда я вырасту у меня тоже будет своя секретарша. Она тоже будет приносить мне кофе, свежие газеты и тапочки. Она будет варить такой кофе и приносить такие тапочки, что чужие секретарши будут скулить от зависти и злобно перешептываться по углам. У моей секретарши будут грустные, преданные глаза и рыжая блузка с белыми пятнами на боку. По утрам она будет встречать меня в приемной, поправляя прическу, высунув розовый язык и радостно виляя попой. А затем она сядет у двери и будет терпеливо дожидаться, когда я выведу ее на шоппинг.

Потом она будет обзванивать своих подруг и хвастаться, как шеф балует ее вкусной премией и даже позволяет иногда таскать со стола целые куски квартального отчета. И как ей хорошо со мной. И как она вовсе и не собирается линять по весне.

Тёмной ночью Дракон опустился на лугу недалеко от стен дворца. Здесь по утрам выгуливали принцесс, и он намеревался завтра раздобыть себе новое домашнее животное. Найдя место, где трава была повыше и погуще, Дракон распластался на земле, подобрал крылья и приготовился ждать.

«Это хорошо, что я зелёный и плоский, - подумал он, - пока не нападу, никто меня и не заметит. Сами принцессы-то не кусаются, но у самцов, которые их сопровождают, очень неприятные жала».

И в этот момент кто-то ударил Дракона по морде. Совсем слабо, но весьма решительно. Дракон скосил глаза, пригляделся и увидел у себя под носом котёнка. Котёнок стоял, растопырив тощие лапки, выгнув спину горбом и распушив хвост; от этого он казался вдвое больше. И это хорошо, потому что иначе Дракон бы его даже не увидел.
- Ты чего? - удивился Дракон.
- Ничего, - ответил Котенок. - Я охочусь.
- На кого?
- На тебя.

Тай Тин готовился умереть. День смерти давно определен, час назначен. Как только остался ровно год до праздничной даты, Тай, как и положено по закону, прекратил работать. С этой минуты заботы о нем полностью легли на государство, щедро оплачивавшее капризы уходящих.

Оставшийся ему год Тай провел с большим толком: объехал весь мир, повстречался со старыми друзьями, заливая последние встречи изрядным количеством горячительных напитков. Пожалуй, так весело он не убивал время даже в молодости, - откровенно говоря, очень далекой от благопристойности. Медальон Уходящего, постоянно висящий на шее, мгновенно вызывал терпимость во взглядах окружающих, когда они видели бредущего по улице, в обнимку с каким-нибудь очередным другом, покачивающегося Тая.

И только священники досаждали Таю. Это было странно. Они ведь и сами признавали, что за оставшийся до смерти год Тай Тин, даже при наличии желания, не смог бы искупить все, совершенные за беспутную жизнь, грехи. Желания, впрочем, у него и не было никогда.

- Покайся! - грозно говорили священники Таю.
- Зачем? - резонно не соглашался тот.
- Твоя душа попадет в Ад. Она будет вечно мучаться там! - убеждали его.
- Так пусть хоть сейчас порадуется, - отмахивался от них Тай...

- Где же эта стрела!? Где же она?? Уууу, проклятое болото! Вот же угораздило...
Краем глаза Иван Царевич заметил, как неподалёку что-то блеснуло.
- Йес! - по-старообрядчески возрадовался Царевич и, зачерпывая сапогами болотную жижу, побежал туда.

На кочке, беспомощно раскинув зеленые лапки и смешно высунув длинный розовый язычок, распласталась отвратительная болотная жаба. Аккурат из вспоротого желтоватого брюха торчала царская стрела, а из раны неровными толчками вырывалась густая мутная жидкость.
"Бедная тварь" - подумал Царевич.

Жаба была еще жива. Она нелепо дергала лапками, трепыхалась и то и дело открывала и закрывала рот. На секунду Ивану даже показалось, что она силится что-то произнести, возможно что-то крайне важное, первостепенное, но всё, что доносилось до Царевича - это хриплое булькание и клокотание.
- Извини, старушка, - виновато развел руками Иван Царевич, - стрелы нынче не казённые.

Пятницу Иван Петрович Непоседов любил всегда. Мне могут возразить - разве это единичный случай на Земле, разве мало на нашей планете любителей пятницы? Даже Робинзон любил Пятницу, хотя и не знал, что такое будильник и начальник! Но именно Иван Петрович настолько любил этот день недели, что изобрёл (по его утверждению) Пятничное Пивопитие! Безусловно, спорное утверждение.

Ещё Иван Петрович любил Веру, секретаршу директора, молодую и симпатичную блондинку с длинной косой. Большая разница в возрасте и пуританское воспитание вот уже который год мешали ему признаться ей в своих чувствах, но он осознавал - скоро он созреет для этого шага! Надо только денег поднасобирать и поразить Её дорогим подарком! И пригласить к себе... А потом... А потом будет пиво... Что будет после, он сам толком не представлял - дальше пива ещё ни с одной женщиной у него не доходило. Но с Верой всё будет по-другому, это точно! Именно поэтому Иван Петрович половину своей зарплаты аккуратно складывал в носок, который прятал на антресоль.

Однажды Пьяный Вася купил пиво и вознамерился уходить.
- А платить кто будет? - возопила ему вслед Продавщица Пива.
- Я мог бы обогатить тебя деньгами, - обернувшись, сказал Пьяный Вася, - но деньги - преходящее. Я мог бы обогатить тебя духовно, но это - лишь слова. Никто не может обогатить тебя чем-либо, кроме тебя самой...
- Где найти тебя, учитель? - промолвила потрясенная Продавщица Пива.
- Меня не нужно искать, я сам приду, как только закончиться пиво...

В тот день ему было грустно. Не помогали даже любимые носки - красные в тонкую зеленую полоску. Меланхолично сжевав две пары, Он вздохнул и принялся вертеться в ящике шкафа - так, что сверху, в дверцах, зазвенели стекла и тонко задребезжала серебряная ложечка в стакане с недопитым чаем.

- Ну что с тобой? - спросила Она, выдвинув ящик. Он лежал и грустно смотрел на нее, завернувшись в недоеденный носок. Глядя на то, как его шерсть топорщится во все стороны, Она вдруг поняла, что впервые рассмотрела, какого цвета у Него глаза. Оказалось - серо-голубые, большие и невероятно печальные.
- Эй, да ты чего? - уже не на шутку встревожилась она.
- Чего-чего, - хрипло сказал он, наматывая на лапу длинную красную нитку. - Похоже, я простудился. И для убедительности зашмыгал носом.

Она вздохнула, спрыгнула с кресла, где сидела, забравшись с ногами, и легко пробежала мимо ящика на кухню. Он осторожно прислушался. Сквозь долгое громыханье задвигаемых и выдвигаемых ящиков, открываемых дверей холодильника и духовки наконец послышался Ее голос:
- Нашла!
- Что - нашла? - насторожился Он, но Она, не отвечая, уже влетела в комнату, протанцевав на пороге какой-то короткий танец и повернувшись на босой пятке.
- Вот! - в ее торжествующе поднятой руке был зажат огромный градусник.

Обычная средняя школа. По каким-то причинам длительное время будет отсутствовать учитель истории. Чтобы не срывать учебный процесс, принято решение о том, что вести его уроки будут другие преподаватели. Первому провести урок истории выпало преподавателю начальной военной подготовки, полковнику запаса, в прошлом военному лётчику и специалисту по расследованию авиационных происшествий.

- При входе старшего по званию в помещение подаётся команда «смирно»!
- Вот так, теперь нормально, вольно. Садитесь.
- Ваш преподаватель отсутствует по объективным причинам и сегодняшний урок истории проведу я. Тема нашего занятия...
Полковник спешно пролистывает журнал с планами занятий.
- Ага, мифология древней Греции... Прекрасно!
- Ну, кто нас просветит по этому вопросу...